|
Журнал NRG
Плотские удовольствия "Тел без органов"
Александр Бард прославился как
продюсер еще тогда, когда простой слушатель не понимал, какой в них
прок. Организатор групп Army Of Lovers и Vacuum по основному роду
деятельности философ и преподаватель. Автор нескольких умных книг, в
одной из которых он сформулировал новую социальную парадигму для
жизни после смерти буржуазии, недавно Бард задумал вернуться на поп-сцену. В рекордные сроки он организовал группу Bodies Without
Organs, подписал контракт с мейджором, записал новый альбом и решил
начать его раскрутку именно с России. Какой ему в этом прок?
Из русских сказок хорошо известно, что гостя нужно сначала покормить,
напоить, а затем и спать положить. В нашем случае - взять интервью.
Но разговоры - только на сытый желудок, когда количество серотонина
в мозге достигает почти оргазмического эффекта, и поэтому в кафе "Санрайз"
мы фактически не беседуем. Здесь можно прекрасно провести время как
в одиночестве, так и в большой компании, изучая особенности нового
меню: наши гости выбирают роскошное мраморное мясо на гриле,
подающееся с отварным картофелем, а также салат из свежих овощей. Из
дальнейшего разговора я пойму, что дизайн и атмосфера для Барда и
его друзей имеют гораздо меньшее значение, чем качество еды, но пока
я констатирую тот факт, что сам ужин и уровень обслуживания
доставляют нашей экзотической компании явное удовольствие. Закончив
трапезу, мы перемещаемся в ресторан "Антонио". Такова участь всех джет-сеттеров - дегустировать десерт совсем не там, где завязалось
знакомство.
Бард - невысокий, бритый налысо мужчина с пышными комичными усами.
Одет в темный бархатный пиджак, короткие шорты и "говнодавы"
непонятного цвета. Устроившись на красном диванчике в ресторане "Антонио",
он ждет, когда официант подаст меню. Я подсаживаюсь рядом. Остальные
участники группы BWО - Марина, красивая, элегантно одетая женщина за
30, и Мартин, с виду обыкновенный европейский студент приятной
наружности, - удаляются посмотреть место съемок.
Часть первая. Один дома
NRG: Вам не было страшно ехать в Москву, наверняка вы были
наслышаны о терроризме?
Александр Бард: Я не боялся. Здесь проживает десять миллионов
человек, маловероятно, что если что-нибудь случится, то пострадаю
именно я.
NRG: А чего вы боитесь в этой жизни?
А.Б.: Я боюсь только болезней. Боюсь проснуться однажды утром
и понять, что занемог и не могу получать удовольствие от каждой
минуты жизни, как обычно.
NRG: Что вы делаете, чтобы защититься от этого страха?
А.Б.: Я ем здоровую пищу, четыре раза в неделю делаю зарядку и
раз в год полный медицинский осмотр. В общем, ничего такого, что не
должен был бы делать каждый думающий о себе человек.
Появляется меню. Не раздумывая долго, Александр заказывает фруктовый
салат с ликером "Мараскино", маково-ореховый торт в ванильном и
малиновом сиропе с ароматом куантро. Этот человек явно любит сладкое.
NRG: Какую еду вы предпочитаете?
А.Б.: Моя любимая кухня средиземноморская, особенно арабская или
ливанская, - я считаю ее лучшей на земле. Я совсем не ем сахара и
почти не ем углеводы, то есть картошку или рис. Правда, мне очень
нравится японская еда. Мой любимый ресторан тот, в котором вкусно
готовят арабскую еду. Вопрос дизайна второстепенен для меня,
поскольку в рестораны ходят есть. Хотя здесь (обводит широким
приглашающим жестом интерьеры "Антонио") мне нравится. Чувствуется
одновременно и очень русский дух, и в то же время правильный налет
космополитичности, так что создателям удалось придумать и воплотить
очень правильный микс. И в "Санрайз" я оценил крайне приятную,
светскую публику.
NRG: Это приятно слышать. Что касается еды - китайская кухня
считается очень здоровой. Вы с этим согласны?
А.Б.: Я люблю очень острую китайскую еду, но, к сожалению, ее
трудно найти в Европе и Америке. За ней надо отправляться в Китай. В
Стокгольме сейчас есть всего один настоящий китайский ресторан, и
открылся он совсем недавно. То, что подают в чайнатаунах, - это
очень плохая кухня ассимилировавшихся китайцев. Креветки в
кисло-сладком соусе - что может быть ужаснее. Я люблю уютные
рестораны на задворках шумных улиц больших городов. Например, два
моих самых любимых ресторанчика находятся в Каире - маленькие
заведения, попасть в которые можно лишь свернув в неприметный двор.
NRG: Вы много путешествуете?
А.Б.: Постоянно. Я родился в семье, в которой было принято
путешествовать. Я в разъездах с пятилетнего возраста, поэтому
путешествия - это мой образ жизни. Дом в моем понимании - это не
какое-то конкретное место, как для большинства людей. Для меня дом -
это место, где тебя окружают знакомые люди. Я могу почувствовать
себя дома где угодно, поскольку мой компьютер с моей музыкой и пара
моих друзей всегда поблизости. Я - кочевник. Видишь ли, довольно
трудно заниматься поп-музыкой и не любить разъезды.
NRG: Можно сказать, что вы создали группу BWO, для того чтобы
больше путешествовать?
А.Б.: Отчасти так оно и есть. Но в большей степени я занимаюсь
группой, потому что люблю писать песни. Нет ничего интереснее для
меня, чем проводить время в студии.
NRG: Как давно вы пишете песни?
А.Б.: С 1984 года... хм, в этом году надо было бы отпраздновать
юбилей. Я никогда не писал музыку до того времени, а было мне тогда
23 года. А в 1985 году моя пластинка уже была номер один в
хит-параде Швеции.
NRG: Как вы объясняете свой быстрый успех?
А.Б.: Мне кажется, что я очень целеустремленная личность. Если я
решил чего-то добиться - я просто иду и беру это, не теряя попусту
времени. Сосредотачиваюсь на задаче и много работаю.
NRG: Почему вы начали промоутировать новый альбом своей новой
группы с России?
А.Б.: Пару месяцев назад мы с нашей звукозаписывающей компанией
EMI приняли решение выпустить наш альбом, который называется
Prototype, в России, Украине и Болгарии еще до Рождества. Во-первых,
это один из ближайших и потому важных для нас рынков. И, во-вторых,
в этих странах настолько развито пиратство, что наш альбом все равно
будет продаваться здесь раньше всех, но только нелегально. Затем в
начале следующего года мы презентуем диск в Скандинавии и уже весной
в Италии, Германии и остальных странах ЕС.
NRG: Мне казалось, у вас к Украине давняя любовь, поскольку на
обложке одного из альбомов Army Оf Lovers вся группа наряжена в
национальные украинские костюмы. Это была ваша идея?
А.Б.: (Смеется.) Да-да, это скорее была блажь, но с долей
расчета. Army Оf Lovers была европейской группой, ориентированной на
восточные культуры. Меня никогда не интересовала особенно
англо-американская культура и англо-американская аудитория. Я
выбираю французскую, немецкую или русскую культуру. То же самое
наблюдалось и с группой Vacuum - она была невероятно популярна в
Италии. И то же самое, мне кажется, будет с BWO. К тому же в этих
странах сложились традиции - очаги популярности электро- и
синтипоп-музыки были в Германии и России.
NRG: Название группы "Тела без органов" (Bodies Without Organs) -
это понятие из философии постмодерна, не так ли? За этим выбором
стоит какой-нибудь концепт?
А.Б.: Я записал в список пятнадцать названий и предложил Марине
выбрать какое-нибудь из них. Марина не раздумывая выбрала Bodies
Without Organs. "Я не знаю почему, но это название для группы", -
сказала она. Но при желании здесь можно найти взаимосвязь: понятие "тела
без органов" означает социальный организм без иерархии - вещь
невозможная, но очень желаемая. Но и поп-музыка - это нечто в
природе не существующее. Некий фантом - три с половиной минуты
чистого удовольствия, от которого никто не откажется. Мне нравится
эта параллель.
NRG: Наверняка все остальные варианты названия были заимствованы
из философского словаря, поскольку это сфера ваших непосредственных
интересов?
А.Б.: Нет-нет-нет! Когда мы с Мариной играли в Vacuum, то
сочиняли песни с отчетливыми философскими подтекстами. После того я
написал еще две книги по философии, одна из них даже была издана в
России (имеется в виду книга "Нетократия". - Прим. авт.). Я вынул
всю философию из своей головы. Теперь я хочу писать хорошие
поп-песни. Пускай они будут с текстами типа "Я люблю тебя, бэби. А
ты меня любишь?", мне все равно. Потому что я делаю это для
собственного освобождения. Во мне живут два человека: один - ученый,
другой - эмоционально-музыкальная личность. Один из них однозначно
заслужил отдых.
NRG: Я слышал, что вы друзья со Славоем Жижеком?
А.Б.: Я близкий друг его друга, поэтому мы знакомы. Его лучшая
ученица Алинка Жупанчич, второй философ в Европе после Жижека, - моя
подружка. Жижек отозвался о моей книге "Нетократия", назвав меня
кибер-сталинистом. На самом-то деле первый кибер-сталинист на свете
- это он. Однако я горд быть кибер-сталинистом - хорошее название,
поэтому не обиделся. В общем-то, мы во многом сходимся с Жижеком во
взглядах, большая разница лишь в том, что он до сих пор марксист.
NRG: А кто же вы?
А.Б.: В современной философии есть два крупнейших имени - Жиль
Делез и Славой Жижек. А я нахожусь где-то посередине - я основываюсь
на рассуждениях Делеза, а вдохновение черпаю из работ Жижека. Но,
вообще, мой любимый философ всех времен - это Спиноза. Так что
называй меня спинозистом.
NRG: А также я слышал, что вы зороастриеец?
А.Б.: Конечно, потому что Заратустра натурально был спинозистом,
но не знал об этом. А Спиноза - это европейский Заратустра.
Мыслитель Заратустра, живший три с лишним тысячи лет назад,
высказывал идеи, близкие к тем, что сформулировал Спиноза в
семнадцатом веке. Люди западной цивилизации должны понять, что
задолго до греков существовали другие культуры, которые многое нам
дали. Потому я и исповедую зороастризм. К тому же это весьма
провокационно.
NRG: Вы пытаетесь пропагандировать зороастризм? Например,
обратить в свою веру участников группы BWO?
А.Б.: Это не такая вера, в которую надо обратить как можно
большее количество народу, - в ней нет миссионерства как понятия.
Зороастризм не заботится о массовости своей паствы, чем меня и
привлекает. Эта религия уверена в себе, как и нынешняя Москва по
сравнению с Москвой 90-х. Уверенность в себе - это главная ценность
для спинозиста.
Фотограф зовет Барда "на натуру" - к белому роялю на третьем этаже
ресторана, где уже заняли свои места Марина и Мартин. Я сопровождаю
его. По дороге Александр рассказывает о том, что в каждом участнике
группы живут по два человека. Мартин учится на инженера, а Марина -
куратор галереи и ведет хлопотный арт-бизнес.
Часть вторая. Трое в лодке
До начала съемки есть еще несколько минут. Марина сидит в кресле,
Мартин стоит подле него. Александр усаживается за белый рояль,
завершая композицию. Делает широкий взмах над клавиатурой и...
извлекает из инструмента какофоническую мелодию. Марина шутит: "Ты
неплохо смотришься. Почти как Либераччи (известный американский
пианист-гомосексуалист, прославившийся любовью к дорогим нарядам. -
Прим. авт.)". Бард смеясь замечает: "Марина гораздо лучше меня
играет на пианино, поэтому было бы правильнее, если бы она села за
инструмент".
NRG: Я думал, что вы играете на пианино, так же как и поете,
исключительно под фонограмму.
Марина Шипченко: (Немного обиженно.) У меня классическое
образование игры на фортепьяно. Кроме того, я играла в поп-группе
задолго до того, как встретила Александра. Она называлась "Клетка".
NRG: Александр рассказал, что у каждого из вас есть вторая жизнь
помимо той, что крутится вокруг музыки. Как вы умудряетесь совмещать
графики?
М.Ш.: Планирование, планирование и еще раз планирование! Конечно,
порой начинаешь сходить с ума - у меня не бывает выходных. Но второй
род занятий имеет и свои преимущества - есть откуда черпать
вдохновение.
NRG: Опишите свой обычный день.
М.Ш.: Я встаю в семь утра. Иду в спортзал. Потом еду в свою
галерею. Работаю в офисе, выезжаю на встречи. А с Александром и
Мартином мы сообщаемся в течение дня по электронной почте. По
понедельникам, когда в галерее выходной, мы собираемся в студии.
NRG: Жизнь поп-персонажей не доставляет вам неудобств?
М.Ш.: Иногда мы сильно устаем и недосыпаем по два-три-четыре дня
подряд. Только и всего.
Мартин Ролински: Дело в том, что мы занимаемся тем, что нам
нравится. Нет ничего плохого в том, что иногда мы от этого устаем.
NRG: То есть это хорошая цена, но за что? За славу?
А.Б.: Я скажу за себя, я занимаюсь этим только для того, чтобы
делать музыку. Я уже двадцать лет в бизнесе и точно знаю, что после
пары пластинок в первых строчках чартов слава доставляет лишь
неудобства. И тогда ничего не остается, как заниматься этим ради
процесса. В творчестве есть что-то магическое.
М.Р.: Я с этим согласен. Для меня дополнительным стимулом
является то, что я работаю с людьми, которыми я восхищаюсь, я
являюсь частью проекта, который делает интересную музыку, и я пою.
Вот для чего я этим занимаюсь, а вовсе не для славы.
NRG: Представь себе, что твоя группа станет безумно популярной в
России, Европе, а то и в США, что же ты станешь делать со своей
карьерой инженера?
М.Р.: Ничто не помешает мне доучиться на инженера. Я сдал семь
экзаменов в течение съемок нашего видеоклипа, и сдал очень хорошо.
Весь вопрос в планировании времени. В худшем случае мое обучение
займет у меня на три года больше. Ну и что.
NRG: Ты повторяешь слова Марины.
А.Б.: Марина находится в более тяжелых условиях по сравнению с
нами, потому что ведение бизнеса порой требует личного присутствия.
Нам с Мартином проще. Мне, для того чтобы писать песни и мою новую
книгу, ничего не нужно, кроме ноутбука. Мартин повсюду возит с собой
учебники. В 2005 году мы должны будем посетить 18 стран для
поддержки и рекламы нового альбома, причем каждую страну как минимум
дважды. Но во время гастролей и съемок клипов всегда есть промежутки
времени, которые только на пользу заполнить чем-нибудь еще. В это
время я пишу книгу, Мартин учится, а Марина совершает телефонные
звонки. Если бы мы были поп-звездами на полную ставку, мы бы сдохли
со скуки. Конечно, выходит, что мы работаем все время, но нам это
нравится.
NRG: Похоже на то, что вы суперлюди. Может быть, вы нетократы -
та самая элита недалекого будущего, описанная вами в "Нетократии"?
А.Б.: Возможно. Я бы не написал эту книгу, если бы много лет не
наблюдал за людьми, которые меня окружают.
NRG: Мартин, ты читал книгу Александра? Или ты читаешь только
книги по программе?
М.Р.: К сожалению, не читал. Я люблю почитать, но беда в том,
что когда ты учишься, времени на книги вне программы практически не
остается.
А.Б.: Зато у меня на ночном столике лежат две книги по физике,
которые я приобрел под влиянием разговоров с Мартином.
М.Р.: А ты читал книгу Александра?
NRG: Да, и мне очень понравилось. Я нашел ее захватывающей и
провокационной.
М.Р.: Да, в этом весь Александр.
Фотограф нажимает на спусковой крючок. К ресторану подъезжает такси:
нас еще ждут "Огни" - новое заведение, находящееся в данный момент
на пике популярности. Уставшие, но довольные "Тела без органов"
заказывают чизкейк с карамелью и "Огненный десерт", а я беру
яблочный пирог с мороженым и кальвадосом. Несмотря на то что сегодня
даже не пятница, а обычный вечер среды, в "Огнях" бурлит жизнь:
такое впечатление, что самая модная тусовка Лондона, Нью-Йорка и
Москвы обсуждает здесь последние новости или подводит светские итоги
уходящего года. "Бывая в таких местах, - мечтательно говорит Бард, -
я еще раз убеждаюсь, что, начиная раскрутку нашего альбома в России,
мы поступаем абсолютно верно. И скоро за нами подтянутся остальные".
Так что если вы увидите в витрине "Огней" Мадонну - не удивляйтесь:
международное сарафанное радио работает очень оперативно.
Выражаем благодарность "Санрайз Кафе", ресторану "Антонио",
ресторану "Огни" за помощь в организации съемок.
"Санрайз Кафе" Салат из свежих овощей
Мраморное мясо на гриле.
Подается с отварным картофелем и листьями салата.
"Антонио"
Фруктовый салат с ликером "Мараскино"
"Огни"
Чизкейк с карамелью
"Огненный десерт".
Яблочный пирог с мороженым и кальвадосом
Денис Бояринов
Фото: Роман Морозов
Стиль: Анжелика Коваль
|
